Возвращение плейбоя - Страница 26

Когда они застилали кровать, Холли даже не смотрела на него. Лукас был готов сдаться и пошел на выход, как она вдруг остановила его:

– У меня есть бутылка вина. Мы должны выпить за мою новую жизнь.

Холли меньше всего была похожа на человека, который собирается броситься в объятия новой жизни. Ее лицо было бледным, а под глазами пролегли темные круги. Казалось, что она вот-вот упадет в обморок.

Возможно, бокал вина пойдет ей на пользу и поможет уснуть.

– Неплохая идея, – ответил Лукас.

Холли без особого труда нашла вино и штопор.

– Шарлотта подписывала коробки с кухонной утварью очень тщательно, – тихо рассмеялась она.

Но Холли не удалось открыть бутылку, и она с досадой выругалась. Лукас отобрал у нее вино и штопор и сделал все сам.

– Бокалы есть?

Она покопалась в другой коробке и достала два бокала. Лукас разлил вино и протянул ей один бокал. Холли не мигая уставилась на него.

Лукас не сказал ни слова. Он просто не знал, что говорить, и боялся все испортить. Холли словно очнулась, и ее губы тронула едва заметная улыбка.

– За будущее, – сказала она и подняла бокал.

Это прозвучало так, как будто Холли ожидала, что на нее одно за другим посыпятся несчастья. Но она не произнесла этого вслух, поэтому Лукас мог выпить за это.

– За будущее, – согласился он и чокнулся с ней бокалами.

Она сделала глоток и закашлялась. Лукас отобрал у нее вино и поставил ее бокал на подоконник. Он не знал, куда девать свои руки. Речи быть не могло о том, чтобы прикоснуться к Холли.

Она рассмеялась, но в этом смехе послышалось отчаяние.

– Бог мой, – пробормотала Холли, – я безнадежна.

– Нет. Ты просто очень устала. Когда ты проснешься завтра утром, все будет в полном порядке.

Конечно, это была неправда. Просто такую фразу часто говорила ему мать.

– Будем надеяться, – ответила Холли.

– Ладно. Я пойду. А ты ложись спать. – Он допил остатки вина и повернулся к двери.

– Лукас, спасибо тебе.

Ее голос прозвучал напряженно и очень соблазнительно, поэтому Лукас решил поскорее убраться из этой комнаты, пока он не сделал чего-нибудь такого, о чем позже придется пожалеть. Не оборачиваясь, он помахал ей рукой:

– Спокойной ночи.

Лукас вышел и плотно прикрыл за собой дверь.

Так что сейчас он надеялся, что Холли спит. Она была очень уставшей. А что касалось его, на этот случай годилась еще одна из поговорок матери: нет покоя нечестивым.

С улицы доносился вой сирен, и Лукас подумал, что есть люди, у которых проблемы намного серьезнее. Он посмотрел на часы. Было без четверти три часа ночи. Лукас застонал и снова повернулся на бок.

И тут он услышал стук в дверь.

Стук? Кроме него, в здании не было ни одной живой души.

Только Холли.

Неужели это она стучит в его дверь? Лукас почти поднялся с кровати, а потом, тяжело дыша, рухнул назад.

Предположим, это была Холли. Предположим, ей понадобилась его помощь, чтобы отрегулировать температуру в квартире, или вышел из строя холодильник. Предположим, она боялась темноты и хотела, чтобы он посидел рядом с ней до рассвета.

Неужели она верила, что он сможет заняться подобными вещами посреди ночи?

Доверял ли Лукас самому себе? Еще чего. Он зарылся в подушки и сделал вид, что не слышит стука в дверь.

Но внезапно снова постучали. На этот раз немного громче.

Определенно, ему не показалось.

Лукас быстро вскочил с кровати и надел джинсы, чтобы скрыть явные признаки возбуждения. Придав своему лицу бесстрастное выражение, он босиком прошлепал к двери.

Увиденное через дверной глазок подтвердило его наихудшие опасения. В коридоре стояла Холли со спутанными волосами, в шортах и футболке огромного размера. Она два раза нерешительно поднимала руку, чтобы постучать еще раз, но потом раздумала, развернулась и пошла прочь.

Лукас тут же распахнул дверь.

– Что случилось?

Холли повернулась и посмотрела на него широко распахнутыми глазами. Лукас видел, как она пару раз сглотнула.

– Холли, что случилось? – как можно спокойнее повторил он вопрос. Его сердце готово было выпрыгнуть из груди. – Что ты хотела?

Она тяжело вздохнула и выпрямилась, не сводя с него глаз.

– Тебя.

Лукас не поверил своим ушам.

– Что?

– Все правильно, Лукас. Заставь меня повторить это. – Ее рот искривился. – Тебя, черт побери, я хочу тебя.

Когда она направилась к нему, ее груди слегка покачивались под мягкой хлопковой тканью футболки. У Лукаса перехватило дыхание. Холли была без бюстгальтера. Он слишком хорошо помнил те ощущения, которые испытывал, лаская ее грудь.

– Для чего? – хриплым голосом спросил он. Потому что он застрелился бы, если бы Холли пришла за тем, чтобы попросить его поменять лампочку или еще что-нибудь в этом роде.

– А ты как думаешь? – Холли остановилась в шаге от него, с вызовом глядя ему в глаза, как часто делала это в детстве. Но теперь она выросла, и Лукас давно не думал о ней как о маленькой девочке.

– Холли. – Он закрыл глаза и стиснул зубы от отчаяния.

– М-м-м? – Почему ее голос звучит так близко и почему он чувствует ее дыхание на своей коже?

– Холли! – запротестовал Лукас, выдохнув ее имя.

Она положила ладонь ему на грудь и толкнула.

Лукас попятился обратно за дверь. Холли последовала за ним.

– Холли, – предупредил он, – не начинай того, что не собираешься довести до конца.

– Как раз таки собираюсь, – чуть ли не безжалостно заявила она. – Почему ты пригласил меня переехать сюда?

– А что в этом такого? – пожал он плечами. – Тут хватает места, и мне нужен арт-директор. Я подумал, что ты справишься с этим делом.